СНЕГЧасть 3.
Очень может быть, что уроки своего школьного наставника Грабарь вспоминал каждый раз, когда приступал к новой работе над очередной «зимней» картиной. В 1904 году он написал свою знаменитую «Февральскую лазурь», возможно, самый жизнеутверждающий зимний пейзаж в истории русского искусства, полотно, которое стало знаковым для своей эпохи и вызвало восторг не только у публики и у критиков, то даже и у коллег по цеху.
Грабарь писал эту картину в имении Дугино, принадлежавшем Николаю
Мещерину, богатому предпринимателю, который успешно вел семейный бизнес, но гораздо больше был увлечен различными видами художественного творчества (он занимался фотографией, делал коллажи из растительного материала и был очень приличным художником, хотя и не имел систематического образования) и коллекционированием.
Мещерин часто приглашал к себе своих друзей-художников, и даже оборудовал для них в своем доме специальную мастерскую. Грабарь приехал в Дугино в начале 1904 года всего на несколько дней чтобы написать пару этюдов, а в итоге остался до мартовских оттепелей и за два месяца написал ряд своих лучших работ, в частности картину «Белая зима. Грачи», и, 
разумеется, знаменитую «Февральскую лазурь».Лучше всего о работе над «Февральской лазурью» он рассказал сам:
«…Настали чудесные солнечные февральские дни. Утром, как всегда, я вышел побродить вокруг усадьбы и понаблюдать. В природе творилось нечто необычайное, казалось, что она праздновала какой-то небывалый праздник – праздник лазоревого неба, жемчужных берез, коралловых веток и сапфировых теней на сиреневом снегу…»
Вообще-то такие яркие и солнечные дни в нашем среднерусском феврале отнюдь не редкость, и такие живописные природные чудеса может наблюдать каждый, хотя бы в ближайшем городском парке. Но только истинный художник, способен действительно увидеть эту красоту, оценить ее и сотворить из этого шедевр. Грабаря восхитили не только природные краски, он оценил и необычайно четкое «ритмическое» строение ветвей березы, мощного, красивого, здорового дерева, и сочетание белоснежного снега и лазоревого неба, в котором художник увидел все оттенки голубого от светло-зеленого до ультрамаринового.
Работал над картиной он более двух недель, на его удачу, погода не менялась. Чтобы лучше охватить избранный пейзаж взглядом, Грабарь вырыл в снегу траншею глубиной более метра, а для того, чтобы идеально передать синеву неба, он поставил над холстом зонтик синего цвета, а холст повернул с необычным для живописи наклоном вверх, чтобы картина оставалась в холодной тени. Этот прием позволил художнику использовать более интенсивные синие тона.«Февральскую лазурь» относят к шедеврам русского импрессионизма, хотя в целом среди отечественных искусствоведов нет единого мнения насчет того насколько явно это художественное направление проявилось в русском искусстве. Художники рубежа 19-20 веков действительно увлекались работами французских импрессионистов, им нравилась идея отказа от мрачных и тусклых красок эпохи
господства передвижничества, а также им не нравилось вкладывать непременный идейный контекст в любую картину, в том числе и в пейзаж. Но совсем подменять желание изображать реальную окружающую жизнь решением чисто технических художественных задач, русские художники тоже не собирались. Грабарь, например, достаточно иронически писал о подмене «человека натюрмортом» как частом явлении современного ему французского искусства.Как бы там ни было, но «Февральская лазурь», остается одним из самых замечательных русских пейзажей начала ХХ века, и возможно, самым оптимистичным изображением русской зимы.
