ДЕТЕКТИВ И ИСКУССТВО

    Когда детективные писатели обращаются в своем творчестве к теме искусства, то чаще всего под их пером возникают либо так называемые арт-детективы, где в центре повествования оказывается некий артефакт, который похищают/подделывают/исследуют с целью пошатнуть основы мироздания, либо они особо не интересуются художественной составляющей темы, и просто делают героя-художника жертвой/преступником/ценным свидетелем.

    Джозефина Белл в своем романе «Всевидящее око» (The Seeing Eye) пошла по более сложному пути, сделав чуть ли не главной темой книги именно творчество одного из основных героев.

Вообще, художественная тематика для писательницы совершенно не типична. Она была одной из основательниц жанра классического медицинского детектива, что не удивительно, если учесть подробности ее биографии.

    Настоящее имя писательницы – Дорис Кольер. Она родилась в семье потомственных врачей в Манчестере. Ее отец, Джозеф Кольер, был выдающимся хирургом своего времени, и именно он побудил дочь избрать профессию врача. Кроме того, впоследствии он стал прототипом героя ее книг – доктора Дэвида Уинтрингема. Так же, как и Джозеф Кольер, Дэвид Уинтрингем человек исключительной наблюдательности, талантливый врач и любитель спорта.

    С 1910 по 1916 год Дорис Кольер училась в Годольфин-скул, причем в эти же годы там же училась и Дороти Лей Сейерс, которая была всего на три года ее старше. Затем Дорис закончила медицинский колледж Ньюмен в Кэмбридже и прошла стажировку в клинике Лондонского университета, где получила степень бакалавра хирургии.

    В 1923 году Дорис вышла замуж за врача Норманна Болла. Брак оказался счастливым, у супругов родилось четверо детей. Но в 1936 году Норманн погиб в автомобильной катастрофе. Ее дети впоследствии продолжили традиции семьи: сын также стал врачом, а две дочери вышли замуж за врачей. Сама Дорис оставила врачебную практику только в 1954 году, почти двадцать лет совмещая, и вполне успешно, медицину и литературу.

    Она начала писать в 1936 году после смерти мужа (финансовые проблемы, увы), и многие из ее 45 романов так или иначе связаны с медицинской тематикой. Даже свой псевдоним, Джозефина Белл, Дорис Болл избрала в честь знаменитого шотландского хирурга Джозефа Белла, который был учителем Артура Конан Дойля и прототипом Шерлока Холмса.

    Белл часто сравнивала искусство врача и искусство сыщика, полагая, что обе эти профессии объединяет внимание к фактам и необходимость выявлять причинно-следственные связи.

    Роман «Всевидящее око» был опубликован в 1958 году и. соответственно, посвящен реалиям, в том числе и художественным именно этого времени.

    Книга начинается с того, что главные герои, протагонист серии Дэвид Уинтрингем и его супруга Джил отправляются на художественную выставку в Вестминстерскую художественную галерею, очевидно вымышленную. Это рубеж 1950-х-1960-х годов, и соответственно, на выставке представлены не только традиционные живописные полотна и графика, но также инсталляции и произведения, выполненные в жанре кинетического искусства, либо мобили («…с потолка свисали абстрактные композиции, символизировавшие движение…»)

      Серия таких инсталляций («у…<двери>… выстроились несколько маленьких столиков с подносами, на которых расположились коллекции различных предметов, тщательно подобранных в соответствии с изменчивым диктатом подсознания») привлекает внимание Уинтрингема, который тщетно пытается выяснить что-то об их авторе в каталоге. В конечном итоге, поддавшись порыву, он превращает инсталляцию в перформанс, вернее в хэппенинг (более спонтанная акция), добавив к предметам на подносе спичечный коробок из своего кармана. Затем к нему присоединяется и его жена, положившая туда же аспирин из своей сумочки.

    С нескрываемой иронией Джозейина Белл описывает благоговейные взгляды посетителей-дилетантов, которые смотрят на Уинтрингема как на человека, который разбирается, в чем смысл данной художественной композиции, не понимая, что это просто прикол, говоря современным языком. Еще одна инсталляция, описанная автором, которая откровенно была названа чепухой в разговоре героев, представляла собой «…узкий стеклянный футляр, внутри которых выстроился ряд кусочков старой губки, над которой поработали ножницы, превратив ее в грубое, примитивное подобие человеческих голов».

      Единственное что, по мнению героев, устами которых, без сомнения в данном случае говорит сама писательница, достойно называться настоящим искусством – это три картины Пикассо, написанные полвека назад. То есть это работы Пикассо примерно до его кубистических экспериментов, либо голубого, либо розового периода. Впрочем, это нормальная реакция на поиски художников-модернистов зрителей, воспитанных на более традиционных художественных образцах.

    Дальнейшее действие романа, если исключить его детективную составляющую, разворачивается вокруг молодого художника Тома Драммонда, который пребывает в состоянии мучительного творческого поиска и обретения собственного стиля. Суды по всему, Драммонд обладал исключительным даром портретиста, с которым не всегда мог справиться.

    Дело в том, что одаренность художника как портретиста заключается в его умении постичь самое главное в психологии своего героя и выразить это на холсте. Далеко нее всем художникам, обладающим приличной способностью передавать портретное сходство, это удается. Драммонд же способен запечатлеть это главное, даже делая мимолетный набросок. На выставке он рисует посетителей, и, в частности одного из знакомых Уинтрингемов, известного врача-офтальмолога. Дэвида поражает, насколько точно молодой человек передал характер его коллеги, ничего о нем не зная: «…С его страницы… смотрел Симингтон-Коул. Тонкие, интеллигентные черты его лица разъедала потаенная страсть. Его нельзя было назвать алчным или жадным, но определенное родство существовало. Ищущий, голодный взгляд. Лицо его было напряженным и выражало холодный расчет и жестокость…» Между прочим, позднее Том Драммонд так и не сможет закончить заказанный ему большой портрет этого Симингтон-Коула из-за подсознательной антипатии к модели, даже, несмотря на острую необходимость в заработке.

      В конечном итоге, именно рисунки и картины Тома Драммонда и приводят сыщика-любителя Уинтрингема к разгадке тайны преступления, произошедшего, как раз в той самой картинной галерее, которую он посетил в начале романа. Том Драммонд случайно оказался свидетелем убийства и написал на эту тему картину, выдающуюся по своим художественным достоинствам, но в то же время абсолютно отвратительную: «…Картина изображала Освальда Берга в момент смерти. Его тело растянулось на полу, голова упала на левое плечо, сломанная шея больше не могла поддерживать ее. Вокруг него в странном вихре кружились какие-то тени, словно ускользающий мир в глазах умирающего человека. Эти угрожающие тени сгрудились над ним, на шею убитого падал тонкий луч света. Вся картина была выдержана в серо-чернго-багровых тонах. Только лицо человека и свет были зеленовато-белыми. В еще живых глазах застыл смешанный с яростью ужас».

    Уинтрингем, который увидел это полотно, сразу понял, что оно отражает даже не воспоминания художника, а его ощущения от найденного им мертвого тела. Труп нашли в широком коридоре, но по картине стало ясно, что убили жертву в другом месте, более тесном и узком помещении. Судя по этому краткому описанию, Драммонд явно следовал традициям экспрессионзма, создавая это полотно.

     Художественное восприятие, которым обладают по-настоящему талантливые люди, имеет определенные особенности. Впечатления, полученные художником, никогда не выразятся в его произведениях напрямую, но несомненные приметы реалий обязательно будут присутствовать в них. И эти моменты писательница фиксирует с большим знанием дела. Кстати и название книги, переведенное на русский язык как «Всевидящее око» можно соотнести именно с взглядом художника, способным даже помимо своей воли фиксировать все происходящее вокруг него, чтобы затем выплеснуть это на холст.

    И еще одна характерная черта произведения: Джозефина Белл, родившаяся в 1897 году, как человек воспитанный в традициях относительно классического искусства, показывает существующее на рубеже 1950-х-60-х годов противостояние между искусством традиционным и понятным, представителем которого является Том Драммонд, и искусством новым, модернистским. И по ее мнению победа все же остается за традицией.