КОТИКИ В ИСКУССТВЕ:«ЛЮБОВНИКИ МОЕЙ ЖЕНЫ»VS «АПОФЕОЗ КОШЕК»
Всеобщая любовь к котикам в разных ее проявлениях захватила и мир искусства. Искусствоведы внезапно вспомнили и вытащили на свет божий не слишком известные картины художников, о которых говорят «широко известны в узких кругах». В их числе оказалось и очень любопытное полотно Карла Калера (кто не знает Карла Калера?) «Любовники моей жены». Картину перепродавали на аукционе в 2015 году, и она снова (как и в начале 20 века) привлекла внимание широкой публики, правда на довольно короткое время. А между тем, это весьма показательное произведение, которое с довольно неожиданной стороны рассказывает о вкусах и пристрастиях людей рубежа 19-20 вв.
Итак, первый герой моего повествования – Карл Калер, малоизвестный художник австрийского
происхождения, который, получив образование в Мюнхене, отправился на поиски удачи в Австралию. Он работал в Мельбурне, затем перебрался в Новую Зеландию и, наконец, рванул за американской мечтой в Штаты. Определённая репутация у него уже была, правда до того он писал в основном лошадей и сцены скачек. Впрочем, в некотором смысле он тоже мог считаться анималистом.Он обосновался в Калифорнии, и каким-то образом свел знакомство с Кейт Бёрдселл Джонсон, миллионершей, филантропкой и большой любительницей кошек и прочей живности. По неподтверждённым данным, у Калера мог быть с ней роман, хотя она и была его старше более, чем на двадцать лет (кого и когда останавливала разница в возрасте).
У Кейт Джонсон было имение «Буэна-Виста» близ Сономы, там она держала огромное количество птиц и 350 котов и кошек, из которых 50 были породистыми, персидскими и ангорскими. В наше время ее, возможно, сочли бы просто сумасшедшей старухой, но она была миллионершей, и могла позволить отдать целое имение в распоряжение своих любимцев. Так что ее называли эксцентричной, не более того. За животными ухаживал специальный штат слуг, к ним были приставлены и ветеринары, так что все было организовано в лучшем виде. Кстати, по завещанию миссис Джонсон полмиллиона долларов были оставлены какой-то дальней родственнице миллионерши со специальным условием, что та берет на себя уход за животными. Впрочем, других наследников у миссис Джонсон все равно не было.Калер писал картину три года. Он поселился в имении, добросовестно изучал кошек, их привычки
и повадки, зарисовывал позы, делал многочисленные эскизы и зарисовки. Попутно он выполнил еще несколько картин, изображающих кошек миссис Джонсон, в частности ее любимицу по кличке Ее Величество.Название картины «Любовники моей жены», согласно распространенной легенде, придумал муж миллионерши. Правда, он умер за год до того, как она заказала Калеру картину, но, возможно, разговоры о ее «любовниках» были привычной семейной шуткой. На полотне изображено 42 кошки, в основном, ангорки безупречного экстерьера, в центре – глава прайда, кот Султан. Миссис Джонсон привезла этого красавца из Парижа, где заплатила за него 3 тысячи долларов (для сравнения – Калер получил за картину 5 тысяч долларов). Кошки на полотне представлены в немного большем масштабе, нежели их натуральный размер.
Картина считается самым большим произведением в мире с изображением кошек (ее размер 180х260 см). В свое время она была показана на Всемирной выставке 1893 года в Чикаго, где была признана сенсацией. После смерти миссис Джонсон в том же 1893 году ее продали с аукциона, и ее приобрел галерейщик Эрнест Хакетт из Сан-Франциско, потом ее еще несколько раз перепродавали. В 1940-х годах ее купили некие супруги Джулиан, которые возили ее по стране вместе с выставкой кошек. И, естественно, опять был успех и фурор.
Но если «Любовники моей жены» действительно являются по размеру полотна самой большой «кошачьей» картиной в мире, то по количеству изображенных котов и кошек с ней вполне может соперничать «Апофеоз кошек» Теофиля Стенлейна.
Стейнлейн, между прочим, вполне может побороться за звание главного кошатника среди живописцев. И, что любопытно, его коты совершенно не похожи на котов Калера, хотя картины и были написаны примерно в одно время. «Любовники» датируются 1893 годом (а начаты были в 1890), а «Апофеоз» - 1890-м годом.Трудно сказать, был ли Стейнлен кошатником от рождения, но когда в 1878 году он перебрался из Швейцарии в Париж, то очень быстро свел знакомство с посетителями артистического кабаре «Черный кот» (“Chat noir”), среди которых был, например, Анри де Тулуз-Лотрек, а, главное, с его хозяином Аристидом Брюаном. Для Брюана он исполнил огромное количество афиш и плакатов, и на многих присутствовал пресловутый черный кот.
Еще одой стороной творчества Стенлейна были картины и зарисовки из жизни простых людей,
жителей рабочих кварталов Парижа. И вот как раз к его этим работам и примыкают его коты. Они совсем не похожи на аристократических неженок с картин Калера. Коты Стейнлейна привыкли к уличной жизни, они умеют выживать, поэтому они умны и обладают каждый своим характером, сильным и оригинальным. Им непривычно позировать на коврах и мягких подушках, они всегда насторожены и недоверчивы.«Апофеоз кошек» представляет собой изображение своеобразного собрания всех котов Парижа (на заднем плане – один из парижских мостов) на одной из подходящих крыш на окраине городе (скорее всего, это Монмартр) в полнолуние. Возможно, дело происходит в марте, и это сборище связано с
кошачьими любовными страстями. Но, может быть, художник представил себе тайный кошачий обряд поклонения луне, которым руководит главный кошачий жрец, здоровенный черный котяра, ветеран уличных разборок, чей силуэт четко вырисовывается на фоне яркого лунного диска. На мероприятии, разумеется, присутствуют только уличные беспородные коты и кошки всех мастей, черные, рыжие, полосатые и даже 
белые. И, конечно же, таких изысканных красавцев, как кот Султан (кстати, приехавший в Америку из Парижа), среди этой компании нет.Конечно, художественные стили, в которых работают Келер и Стейнейн диаметрально противоположны. Келер – представитель канонического салонного академизма с прекрасной художественной техникой выпускника академии художеств и тонким чувством колорита, а Стейнлейн – один из родоначальников модерна, почти самоучка, довольно посредственый колорист, но прекрасно владеющий линией.
И вот работы этих двух художников, Калера и Стейнлейна, как будто представляют два образа жизни, две роли кошек рядом с людьми – роль домашних любимцев, почти полноправных родственников и членов семьи, и роль независимых соседей и друзей. Впрочем, и
в том и в другом случае каждый кот, кошка и котенок остаются самостоятельной личностью, они позволяют нам любить их, а вот любят ли нас они, это еще неизвестно.