
У художника Исаака Левитана была невероятно бурная личная жизнь Летом 1894 года со своей подругой (любовницей) Софьей Кувшинниковой он гостил в имении своих друзей Ушаковых в Островно, где познакомился с Анной Турчаниновой и тремя ее дочерями Варварой, Софьей и Анной. У художника завязался бурный роман с новой знакомой, который усугубился еще и тем, что в Левитана влюбилась старшая дочь Турчаниновой, Варвара.
Свидетельницей начального этапа этих отношений была Татьяна Щепкина-Куперник (в 1894 году ей было 20 лет), которая оставила краткое описание этой истории:
«…Идиллия нашей жизни к середине лета нарушилась. Приехали соседи, семья видного

Мы, младшие, продолжали свою полудетскую жизнь, а на наших глазах разыгрывалась драма… Левитан хмурился, всё чаще и чаще пропадал со своей Вестой /собакой/ «на охоте». Софья Петровна ходила с пылающим лицом, и кончилось всё это полной победой петербургской дамы и разрывом Левитана с Софьей Петровной…
Но и дальнейший роман Левитана не был счастлив: он осложнился тем, что старшая дочка героини влюбилась в него без памяти и между ней и матерью шла глухая борьба, отравившая все последние годы

Для художника все кончилось разрывом с Кувшинниковой и переездом в имение Турчаниновых Горка, в полутора километрах от Островно. Левитан прожил там два месяца – август и сентябрь, а ранней весной 1895 года снова вернулся в Горку. За это время влюбленная Турчанинова распорядилась построить для художника двухэтажный дом-мастерскую на берегу ручья, разделявшего территорию имения (интересно, как она объяснила эту стройку мужу), поскольку в самой усадьбе не было достаточно больших комнат, чтобы там можно было работать над картинами. Эту мастерскую в шутку называли «синагогой»
Именно в Горке в марте 1895 года Исаак Левитан и создал одну из самых известных и замечательных своих картин – «Март». Художник написал ее полностью с натуры за несколько сеансов без предварительных этюдов. В работе ему помогала младшая дочь Турчаниновых Анна, которая помогала Левитану носить ящик с красками, слушала его восторженные излияния о красотах природы и с любопытством наблюдала, как создается картина.
Левитан работал на заднем дворе усадьбы, часть стены главного дома с навесом над задним крыльцом занимает узкую

Еще сентябре 1894 года Левитан написал картину «Осень. Усадьба», где также изображен задний фасад главного усадебного дома, который отчасти скрыт за деревьями рощи. Вероятно, этот дом в окруженииосин, берез и сосен чем-то завораживал Левитана, причем он предпочел изображать именно его непарадную сторону.


Проселочная дорога, песчаная или глиняная, придает картине определенную динамику, и также разделяет «холодную» и «теплую» части полотна.
«Март» кажется настолько музыкальным полотном, что восприимчивый зритель способен, будто воочию услышать звуки природы – звон капели, крики птиц, шумное дыхание лошади. А еще при наличии богатого воображения можно почувствовать запах тающего снега и уже нагревающейся под ярким весенним солнцем почти теплой земли.
Сам Левитан писал, что «…картина… - это кусок природы, профильтрованный через темперамент художника». И он, в отличие от многих своих коллег по цеху, умел «наслаждаться кистью и краской, умел не только правильно, но и красиво писать».

У Левитана не так много по-настоящему радостных, мажорных картин, и «Март», без сомнения – это один из лучших подобных образцов его творчества (еще одна его мажорная композиция – «Золотая осень» - также была написана в Горке – видимо, там Левитан был по-настоящему счастлив, хоть и недолго).
Одновременно с «Мартом» также в Горке Левитан создал ещё одну картину «Весна. Последний снег». Известно, что

«Март» уже в 1896 году был куплен Павлом Третьяковым, и с того времени находится в собрании Третьяковской галереи.
P.S. Усадьба Горка до настоящего времени не сохранилась. В 1904 году сгорел дом-мастерская, «синагога» Исаака Левитана. В 1914 году Турчаниновы продали имение купцу Аггею Маркову. А еще через несколько лет уже после революции, в июне 1923 года, здание усадьбы было уничтожено пожаром, по-видимому, в результате поджога. А какой бы мог быть чудесный музей…