БЕЗУМИЕ НИКОЛАЯ НЕВРЕВА (И ЕГО 33 НЕСЧАСТЬЯ)Часть 1.
Иногда, когда начинаешь изучать биографию известной личности, поражаешься количеству бед, которые ему довелось пережить. Тогда невольно начинаешь думать, что удивительно не то, что такой человек чего-то в жизни достиг, а что он вообще смог выжить после всего, что ему пришлось пережить. Одна из самых мрачных биографий, пожалуй была у Николая Неврева. Он вообще был не самым знаменитым среди передвижников, но оставил после себя изрядное количество картин из
русской истории и из купеческой жизни, так что они прекрасно вписались в школьные учебники в качестве иллюстраций. Так что имя художника можно и не знать, но вот картины «Воспитанница», «Торг. Из недавнего прошлого» или «Петр Первый в иноземном наряде», вероятно, вспомнят абсолютно все.Николай Неврев родился в довольно состоятельной купеческой семье в мае 1830 года, и первые годы своей жизни провел вполне благополучно в родительском доме в Замоскворечье с любящими отцом и матерью.Отец владел лавкой, которая приносила стабильный доход. Но все закончилось, когда мальчику исполнилось пять лет, и его отец Василий Неврев скоропостижно умер.
Мать Николая, постаралась поскорее переложить бремя ответственности за бизнес, доставшийся ей в наследство, на своего отца, деда Николая, а тот оказался человеком крайне непрактичным, и к тому же пьющим. В итоге лавку пришлось продать, деньги также очень быстро закончились, а маленькому Коле с самого раннего детства пришлось стать свидетелем постоянных попоек своего дела и его приятелей.Мальчика отдали в Московское мещанское училище, но учился он очень плохо, постоянно безобразничал, и несколько раз оставался в классе на второй год. Так что в Училище, похоже вздохнули с облегчением, когда Николай достиг подросткового возраста и был не законных основаниях отчислен из учебного заведения. Единственное, что ему нравилось в школе, это были уроки рисования. Даже дома непоседливый ребенок мог часами рисовать и раскрашивать картинки.
Так что, когда после отчисления, мать спросила у него, что же теперь с ним делать, он сразу ответил, что его нужно определить к живописцу учиться живописи. Такого художника, который брал учеников с проживанием, очень быстро нашли в том
же Замоскворечье. Это был некий мастер Степанов, который в основном работал как иконописец, но также писал и заказные портреты.Мать часто навещала сына, и все это кончилось тем, что она вышла за Степанова замуж. Казалось, жизнь начинала налаживаться, но Степанов также как и дед Николая оказался натуральным алкоголиком, и очень скоро даже те крохи средств, которые еще оставались в семье, закончились. В итоге, Николай не столько учился у отчима, сколько бегал для него за водкой.
Его мать, видимо, опасаясь, что парень тоже начнет прикладываться к бутылке (что было вполне реальной угрозой в такой среде), поспешила определить его в Строгановское училище. Несколько месяцев все было хорошо. Николай вполне освоился, начал учиться гравированию и увлеченно копировал известные картины и гравюры.
Но однажды случилось настоящее несчастье, причем поводом для ситуации сал художественный талант Николая. Он исключительно точно скопировал женскую головку с какой-то гравюры, и его педагог-0немец сказал, что это невозможно, и что Неврев скорее всего свел рисунок на бумагу через стекло, а вовсе не нарисовал сам на глаз. Николай стоял на своем, и учитель заявил, что в конце недели в субботу его будут пороть за вранье. Неврев, которому к тому времени уже исполнилось семнадцать лет, решил не дожидаться унижения, и покинул стены Строгановки.Когда он вернулся домой, оказалось, оказалось, что в доме нет вообще ничего. Степанов умудрился пропить не только оставшиеся деньги, но и все более-менее ценное имущество:
«…Бедность в доме была поразительная: часто в доме не было буквально ни крошки хлеба, случалось ложиться спать буквально голодным… раз в Светлое Воскресение за столом имели одну тюрю, т.е. молоко с хлебом – и ничего больше…»
Степанов еще пытался работать. За портрет он просил 15 рублей, но когда получал задаток, то тотчас же все пропивал, а работа стояла. В доме Невревых в то время еще один художник-любитель, приятель Степанова, актер Иван Скотти, брат известного художника Михаила Скотти. В свое время он даже учился в Академии художеств. И вот в краткие периоды просветления, он показал Николаю как смешивать краски, готовить холст и писать в академической манере. В итоге, Николай стал заканчивать портреты, которые заказывали его отчиму, и у него даже стало очень прилично получаться.
Как-то раз некий полковник Старов заказал Степанову портрет своей дочери. Этот Старов был чем-то вроде адвоката по
гражданским делам, он занимался тем, что составлял различные ходатайства для судов и различных учреждений. Когда он пришел забирать портрет (законченный, разумеется, Невревым), то попросил молодого подмастерья срочно переписать для него какие-то важные бумаги. Оказалось, что постоянный переписчик полковника запил, а дело было очень спешное.Николай проявил себя как блестящий каллиграф, да еще и не сделал ни одной ошибки в тексте (спасибо Мещанскому училищу). В итого, полковник был настолько впечатлен, что предложил Невреву место постоянного переписчика, да еще и с регулярным жалованием. Естественно. Молодой человеек с радостью согласился. Пару лет он работал у Старова, а затем, когда ему исполнилось двадцать поступил, наконец, туда, куда и должен был – в Московское училище живописи, ваяния и зодчества.
Продолжение следует…