Часть 1.
Луи Каравакк. Портрет Петра Первого
Трудно даже предположить, чего ожидал никому неизвестный гасконец из Марселя Луи Каравакк, когда в 1716 году отправлялся в неведомую ему варварскую Россию, подписав контракт на три года. Вероятно, он прекрасно осознавал, что для него, художника с весьма скромным талантом и не особенно выдающейся профессиональной подготовкой, это будет единственный шанс добиться чего-то большего, а не расписывать всю оставшуюся жизнь корабли, как это делали несколько поколений его предков. В России он должен был писать по заказу императора и частных лиц «исторические картины, портреты, леса, деревни, цветы и зверей в большом, малом и миниатюрном виде» а также заниматься обучением молодых художников.
Неизвестно, понравилось ли ему в России или нет, но он задержался здесь почти на сорок лет, до самой своей смерти в 1754 году, имел дом в центре Петербурга рядом с Меньшиковским дворцом, нажил приличное состояние и пользовался благоволением целых шести русских императоров и императриц, умевших, при всех издержках, ценить крепких профессионалов, которые честно делали свою работу и не лезли в политические и придворные интриги. С житейской точки зрения жизнь Луи Каравакка вполне удалась. Но вот как художник он пережил достаточно странную трансформацию. Он приехал в Россию как типичный представитель стиля Регентства, предшествующего стилю рококо, и постепенно вытесняющего помпезный и экспрессивный стиль барокко, а точнее барочного классицизма, господствовавшего во Франции до начала 18 века. Для стиля Регентства уже характерны лёгкость и интимность, соединение серьёзного и шутливого, показной строгости и фривольности, античных мотивов и откровенной эротики. В России же в начале 18 века (также как и всегда) изящество и изысканность в сочетании с утончённой иронией востребованы не были. Каравакк быстро перестроился и вернулся к художественному языку стиля барокко, более понятному и востребованному на его новой родине.
Но ещё до того, как полностью стать барочным художником, Каравакк выполнил несколько почти рокайльных портретов детей из императорской семьи. Это портреты царевен Елизаветы Петровны и Анны Петровны в пасторальные костюмах, царевны Елизаветы Петровны в виде Флоры, царевича Петра Петровича в виде Купидона и детей царевича Алексея Петровича Петра Алексеевича и Натальи Алексеевны в виде Аполлона и Дианы. Эти работы были выполнены в период с 1716 по 1722 г. с полного одобрения императора Петра Первого.
Луи Каравакк. Портрет царевича Петра Петровича в виде Купидона
Первые портреты серии – Елизаветы Петровны и Петра Петровича являются и самыми смелыми, поскольку царские
дети представлены на них обнаженными. Трудно сказать, какой из портретов был выполнен раньше, поскольку работы не были датированы изначально, и их историю исследователи восстанавливали гораздо позднее на основе косвенных документальных свидетельств. Но вполне возможно, что первым был все же написан портрет царевича Петра Петровича, любимого сына императора и его наследника. Из письма Александра Меньшикова к Петру Первому известно, что портрет царевича Петра Петровича в виде Купидона был исполнен в 1716 году: «Посылаю к Вашему Величеству угодный Вам презент… персону дражайшего Вашего Купида».
На портрете на достаточно условном фоне в виде голубого неба, покрытого темными тучами, и холмистого пейзажа, строго анфас изображен маленький мальчик, почти младенец. Его тело обвито полупрозрачной драпировкой, стыдливо скрывающий его гениталии. В левой руке он держит лук, а правой натягивает условную (поскольку зритель не может ее разглядеть) тетиву. Этот атрибут и определяет персонажа как Купидона. Однако остальные детали на портрете указывают на царевича как на наследника императорского престола. Красная бархатная подушка, на которую Петр Петрович опирается ногой, напоминает подушку трона, слева рядом с ним находится императорская корона и синяя орденская лента с орденом Андрея Первозванного. Над головой царевича изображено некое «сияние», которое может повторять подобные изображения «солнца» над головами царственных особ которые встречаются во французском искусстве. Также вполне вероятно, что художник, который по приезде в Россию мог увидеть русские иконы, использовал мотив, сходный с иконописным, и поместил над головой юного царевича изображение серафима или Спаса Эммануила в божественном сиянии.
Жан Марк Наттье. Портрет императрицы Екатерины I
Трудно сказать, удалось ли Луи Каравакку хоть в какой-то мере передать портретные черты царевича. У ребёнка на портрете светлые волосы (Петр Первый был темноволос, также как и его вторая жена), довольно характерные очертания крупного носа, большие карие глаза. Но стоит иметь в виду, что царевичу в момент написания портрета было всего около года, и не факт, что художник вообще его видел, а тем более, что он писал его с натуры. Картина представляется очень наивной, почти ученической работой, настолько неестественной кажется поза ребенка, и вообще вся композиция в целом. О каком бы то ни было системном колористическом решении вообще говорить не приходится. Однако, судя по всему, портрет очень понравился и самому императору и его окружению. А потому тотчас последовал и следующий заказ на портрет юной царевны Елизаветы Петровны.
Продолжение следует…