Часть 2.
Виктор Попков. Хороший человек была бабка Анисья. 1973
Несмотря на то, что в качестве источника вдохновения художника обычно называется только русская иконопись, я бы предположила, что есть еще два известных произведения, которые он мог по крайней мере держать в голове, когда работал над «Бабкой Анисьей». Во-первых, это знаменитые «Похороны в Орнане» Гюстава Курбе.
Гюстав Курбе. Похороны в Орнане. 1849
Помимо очевидной тематической связи, здесь присутствует и композиционная – поскольку в окончательном варианте картины Попков, как и Курбе, строит композицию плоскостно, разворачивая ее на среднем плане подобно фризу. У Курбе такое решение было отчасти вынужденным, поскольку, работая над огромным по размеру холстом в небольшой мастерской, он просто не смог нормально работать над перспективой. Попков же делает это сознательно. Однако между «Похоранами в Орнане» и «Бабкой Анисьей» есть принципиальная разница. Курбе создал в своей картине портретную галерею своих земляков, а Попков, напротив, максимально стилизовал лица своих персонажей, даже своих близких, чтобы придать композиции более обобщенный и глобальный смысл.
Жорж Сера. Воскресный день на Гранд-Жатт. 1885
Второй картиной, с которой «Бабка Анисья» имеет определенную связь, на мой взгляд, является «Воскресный день на Гранд-Жатт» Жоржа Сёра. Честно говоря, это только мое предположение. Я не берусь утверждать, что Попков вообще видел «Воскресный день», но тем не менее, фигуру маленького мальчика в оранжевом костюмчике, который то ли переминается с ноги на ногу, то ли пританцовывает в самом центре переднего плана, явно можно соотнести с фигурой прыгающей маленькой девочки в оранжевом платье с картины Жоржа Сёра.
Итак, картина Попкова четко разделена на три плана. На переднем – маленький мальчик в оранжевом костюме. Любопытно, что в окончательном варианте картины совсем нет молодых или зрелых мужчин. Здесь присутствуют только маленькие мальчики (в оранжевом на переднем плане, в синем – на руках у одной из старух), подросток, залезший на дерево, и старик с седыми усами в плащ-палатке. Кстати, в первом варианте полотна на заднем плане все же присутствовала группа деревенских мужичков, а вместо мальчика была изображена маленькая девочка в оранжевом коротком плаще с капюшоном.
Средний план занимает могила бабки Анисьи, вокруг которой, справа и слева, размещены две большие группы женщин, провожающих умершую в последний путь. На заднем плане изображен максимально стилизованный пейзаж с холмами и леском. Композиция очень напоминает театральную сцену с нарисованным задником и четко обозначенной линией кулис. Справа ее ограничивает большое дерево, слева – табурет на переднем плане и высокие кусты на заднем.
При первом взгляде на картину люди, изображенные на ней, кажутся как бы единым целым, они эмоционально объединенные одним горем, а композиционно – единой цветовой гаммой, серо-коричневой, в которой выполнена их одежда. Но потом становится ясно, что группа достаточно разнородна, и даже одежда отличается по цвету. Основную массу составляют деревенские старухи, пришедшие оплакать свою сверстницу и подругу. Кстати, в центральной группе женщин, Попков изобразил и свою мать. Но более молодых героев: компанию девушек, сплетничающих за деревом, девочку-подростка, отвернувшуюся от могилы, у левого края полотна, девочку в толпе с рыжим кленовым листом в руке, художник изображает в более ярких нарядах, у них красные куртки, плащи, брюки, косынки. Даже у мальчика, залезшего на дерево (а его художник писал со своего сына Алексея), под темной курткой - яркий оранжевый джемпер.
На многих из героев – плащи или покрывала (покровы). Они укрылись от дождя, но самого дождя на картине не видно. Это всегда смущало зрителей. Даже учитель Попкова, знаменитый художник-график Евгений Кибрик, как-то раз очень деликатно поинтересовался у ученика: «Витя, а где же дождь?» На что Попков ответил: «Дождь – это слезы этих людей». Но вообще, эти прозрачные полиэтиленовые накидки, накрывающие героев от дождя, скорее всего вызывают ассоциации с Покровом Богоматери, закрывающей русскую землю от бед и напастей. Кстати, если приглядеться к фигуре под розовым покрывалом, стоящей спиной к зрителю в левой части картины, то можно заметить под плащом ангельские крылья.
В принципе, можно предположить, что художник в какой-то мере, очень осторожно, пытается перевести бытовой сюжет своего полотна не только в какой-то глобальный общечеловеческий масштаб, но и придать ему религиозный оттенок. На картине нет прямой религиозной атрибутики, нет креста на могиле, нет икон, даже два заброшенных могильных памятника в правом нижнем углу картины декорированы каким-то абстрактным образом. Однако, символика все же прочитывается. И общий колорит, в котором преобладают золотистые, красные и темные тона, и время действия, и плоскостность изображения, и стилизация, и даже условный ангел, словно спустившийся с небес, чтобы принять чистую душу усопшей и вознести ее в рай, - все это вместе намекает на более глубокое содержание картины.
Виктор Попков. Хороший человек была бабка Анисья. 1969. Первый вариант картины
Между прочим, в первом варианте было более конкретно обозначено место действие – кладбище за деревенской околицей, откуда видны и деревенские избы и сараи. Помимо группы деревенских мужиков, не принимавших непосредственного участия в похоронах (но на поминки наверняка заявятся), художник написал и табун лошадей, пасущихся на отдаленном пастбище за деревней и стайку гусей. В окончательном варианте присутствуют только три сороки, кружащиеся над головами присутствующих. Вообще, сорока в русской традиции символизирует сплетни и стяжательство, что как-то не вяжется с общим настроем полотна (если это не намек на родственные разборки из-за наследства Анисьи, ведь домик с огородом у нее точно был). Но, возможно, в данном случае это чисто декоративный элемент, подчеркивающий взаимосвязь деревенской жизни с природой.
Конечно, основной, более очевидный смысл картины заключается в преемственности поколений, в том, что на смену старикам приходят их дети и внуки. Вот в центре полотна предыдущее поколение, они уже уходят один за другим, но с ними дети, молодежь, то есть будущее. На картине есть еще один любопытный мотив, который может читаться как символ надежды и будущего. Это зеленая ветка, которая ярко выделяется в пожухлой красно-бурой листве дерева, на котором сидит мальчик. Интересно, что за несколько лет до этого в картине «Полдень» (1966) Попков изобразил обратный символ – желтую ветку в пышной зеленой кроне дуба.
Виктор Попков. Полдень. 1966
Виктор Попков никогда не был диссидентом, но он принадлежал к тем тонко чувствующим творческим натурам, которым всегда очень сложно вписываться в какие-либо рамки, подчиняться, следовать за кем-то или куда-то. Его никогда официально не запрещали, но относились к нему с недоверием и предубеждением. Что-то пускали, а что-то не пускали на выставки, то разрешали выезд за границу, то запрещали. Попков пил, несколько раз пытался покончить с собой, и, наконец, нелепо погиб от пули пьяного инкассатора. Может, это даже была и не случайность, а очередная попытка совершить самоубийство, но чужими руками. Известно, что за две недели до смерти художник принес своим друзьям свои любимые пластинки и отдал со словами : «Поставьте на моих похоронах».
Попков очень хотел представить «Бабку Анисью» в зале Дома художников на Кузнецком мосту, но ему не разрешили (ну, почему, черт возьми?). Картину выставили там лишь во время панихиды. Кстати погиб он тоже осенью, 12 ноября 1975 года.
Виктор Попков. Автопортрет. 1972