Часть 2.
Вообще, среди искусствоведов принято считать Ханса Мемлинга блестящим последователем портретной традиции, выработанной Яном ван Эйком и Рогиром ван дер Вейденом, однако тут же отмечается, что, работая в этом жанре, он зачастую бывал довольно сух и однообразен, особенно в том, что касается композиционного решения. В какой-то мере это действительно так. Все портреты Мемлинга – погрудные, трехчетвертные, все персонажи представлены со сложенными руками, словно перед молитвой, что, вероятно, следовало тогдашнему принципу изображения глубокой духовной жизни и благочестия модели. Но тем не менее, среди его портретов попадаются истинные шедевры в части изображения внутреннего мира героев. Как он это делал, не выходя из жестких рамок почти средневекового канона, понять невозможно. Вероятно, это относится к тем великим тайнам искусства, раскрыть которые не удастся никому и никогда.
Ханс Мемлинг. Мужчина с медалью
«Сивилла Самбета» вне всяких сомнений относится именно к таким великим портретам. Несмотря на то, что к моменту создания этой работы, в искусстве Северной Фландрии уже установилась ренессансная традиция писать портреты на фоне пейзажа, что передавало определенный психологический настрой и создавало для зрителя связь со внутренним миром героя, в данном случае Мемлинг предпочел использовать глухой темный фон. Возможно, таким образом он как раз скрывает от нас душу и мысли героини.
Лицо девушки вылеплено с невероятной почти любовной точностью, и несмотря на то, что оно не отличается красотой, тем не менее наделено какой-то особой возвышенной привлекательностью, и кажется одним из самых выразительных женских образов во всей портретной живописи Северного Возрождения.
Лицо героини и ее руки смещены от вертикальной лоси портрета, но ее геннин и спадающая с него вуаль уравновешивают это смещение. При этом модель не кажется статичной. Видимо, это смещение как раз и понадобилось художнику, чтобы передать внутреннее движение ее мысли при внешней почти полной неподвижности. Кстати, стоит обратить особое внимание на руки девушки, выполненные исключительно натуралистично. Кажется, что они держатся за раму и выступают за ее пределы. Именно поэтому этот портрет считается одной из первых обманок в истории европейского искусства.
Центральную вертикаль портрета четко выделяет угол белого воротника, при этом воротник оказывается как бы дополнительной рамой для портрета.
Лента, изображенная по нижнему краю рамы, содержит пророчество, которое якобы произнесла сивилла Самбета: «Ты будешь попирать зверя, владыка будет рожден для вселенной, грудь девы станет спасением мира; и явится невидимый глагол».
Конечно, в те времена любили такие многозначительные цитаты с мрачным подтекстом по поводу чего-то нехорошего, да и очередной конец света был не за горами (его ждали в 1500 году), однако не очень понятно, почему именно этот текст и образ сивиллы Самбета в целом вообще возник в искусстве конкретного места и времени. Может, это было связано как раз с гибелью Карла Смелого и предполагаемыми переменами в жизни страны, от которых ничего хорошего не ждали.
А возможно, толчок к появлению картины дала сама ее героиня. Кто знает, может эта девушка, Мария Морель, или как там ее на самом деле звали, явно умная и проницательная, в свое время как раз и предрекала такой конец Бургундского герцогства. Но вовсе не потому, что на нее снизошло откровение свыше (кстати, на ее лице нет даже следов какого-то молитвенного экстаза). Судя по всему, она была вполне в состоянии рассуждать логически и здраво анализировать политическую ситуацию, военные шансы герцога на победу и т.д. И вот перед нами портрет женщины незаурядной, умной и очень печальной, поскольку ничего хорошего ее прогнозы Бургундскому герцогству не сулят.
P.S. Если снять с нее дурацкую шапочку и убрать еще более дурацкую прическу, распустить волосы, сделать ей стильную стрижку, прикрыть этот ужасный выпуклый лоб, добавить косметики, во всяком случае подкрасить глаза и нарисовать нормальные брови, то, возможно, получится довольно симпатичная девушка.