Часть 5. БАНЬО, или СМЕРТЬ ГРАФА
Уильям Хогарт. Смерть графа. 1743+45
Итак, наша история близится к кульминации. В пятом эпизоде происходит ее трагическая развязка. Сам Хогарт назвал эту картину «Баньо» (или "Багнио") (эта надпись оставлена им на раме), но традиционно ее обозначают как «Смерть графа». Но обо всем по порядку.
Итак, действие происходит в заведении, именуемом «баньо». Первоначально так в Лондоне называли кофейни, где модно было дополнительно посетить турецкие бани. Но во времена Хогарта, когда происходит действие картины, баньо - это уже было просто место, где можно было снять комнату на ночь без дополнительных вопросов, поэтому такие заведения часто использовалось как места для тайных свиданий или для встреч с проститутками.
Счет, лежащий слева на полу возле перевернутого столика, точно называет место действия – это «Голова турка» на Боу-стрит в Ковент-Гардене. Именно туда после бала и отправились молодая графиня и ее любовник адвокат Силвертанг. На это указывают брошенные на полу маскарадные костюмы и маски. Кстати, перевернутая мебель в картинах Хогарта часто обознает спор или разногласия. На полу также валяются и шарики ртутных таблеток, видимо упавших со столика во время драки, так что либо Силвертанг, либо графиня, либо они оба, также, как и граф, лечатся от сифилиса.
Обычно утверждается, что граф Сквандер следил за любовниками и ворвался в комнату, чтобы застать их вместе и обвинить в измене. Честно говоря, я думаю, что дело было несколько иначе. Скорее всего, графу было глубоко пофигу, чем занимается его жена, и он старательно не замечал (или делал вид, что не замечает) ее любовные похождения. Но в этом случае любовники перешли все границы, и практически публично уехали вместе с маскарада. Такого граф уже стерпеть не мог, и поспешил за ними на разборки.
Впрочем, возможен и второй вариант. А что, если граф снимал комнату для своих свиданий с девицами в том же баньо, и совершенно случайно обнаружил в соседней комнате свою супругу, развлекающейся с адвокатом (стенки были тонкие, мог узнать по голосу). В ползу этой версии говорит тот факт, что адвокат убегает в окно в одной рубашке. То есть он уже успел раздеться. Да и графиня предстает перед нами в неглиже и босой. Если бы граф их выслеживал прямо от бального зала, вряд ли он стал бы ждать, когда они разденутся в комнате. Скорее всего, он ворвался бы туда сразу, как пришел. Тут уже ситуация была настолько скандальной, что закрыть на нее глаза оказалось невозможным, и графу просто пришлось взяться за шпагу, чтобы защитить свою честь. В противном случае об этой истории на следующее же утро узнает весь Лондон, все будут смеяться, а граф не сможет даже выйти на улицу, будучи публично опозоренным.
Но как бы там ни было, граф застал свою супругу в ситуации, трактуемой абсолютно однозначно (безо всяких, «дорогой, это не то, что ты думаешь»), ворвался в комнату, выломав замок (скоба дверного замка брошена на пол вместе с ключом), обнаружил парочку в постели (она разобрана) и тут же схватился за шпагу. Как оказалось, жизнь полная излишеств и недостаток тренировок сыграли свою роковую роль, а Сильвертанг оказался более умелым фехтовальщиком, так что граф получил несколько удара в грудь и скончался от массивной кровопотери. Впрочем, на руку адвокату сыграло и то, что граф во время дуэли стоял против света. Похоже, что Силвертанг был левшой, поскольку несколько раз ударил противника в правую часть груди, но так и не попал ему в сердце. И при этом, между прочим, он был раздет и бос.
Бросив любовницу с умирающим мужем, Силвертанг вылезает в окно, даже не успев захватить свои вещи, в том числе и окровавленную шпагу, и одежду. Ему нужно спешить, ведь он совершил убийство, а в комнату уже входят хозяин баньо и охранник, очевидно, привлеченный шумом скандала, дракой и истерическими рыданиями графини.
Бедная дама стоит на коленях перед мужем и молит его о прощении, хотя в данной ситуации это уже абсолютно бессмысленно, достаточно бросить взгляд на голый зад любовника, вылезающего в окно. Хогарт использует и довольно любопытный акцент: голова графа как бы обрамлена зеркалом в раме, висящем на задней стене, что отсылает зрителя к первой сцене, где он любуется своей внешностью, глядя в зеркало.
И как всегда, Хогарт дополнительно разъясняет ситуацию с помощью картин, развешанных на стенах. Заднюю стену занимает гобелен с изображением «Суда Соломона», где вот-вот разрубят пополам ребенка, - намек вполне красноречивый и однозначный на то, что ситуация разрешится, по справедливости, но финал ее окажется трагичным.
Прямо на гобелене висит портрет известной куртизанки в виде пастушки, причем ее фигура совмещена с ногами персонажа на гобелене, что создает комический эффект, слегка разряжая напряженную обстановку в комнате. Графиня стоит на коленях прямо под этим портретом, что очевидно указывает на ее моральное падение до уровня продажной женщины.
Картина над дверью изображает Святого Луку с его доской, на которой он, согласно преданию, выполнил первое изображение Богоматери. Телец, изображенный рядом с Лукой, традиционно является его символом. Очевидно, присутствие этой картины в комнате для свиданий должно было бы предостеречь, а в идеале отвратить грешников от дурного поведения, чего, увы, так и не случилось.
Продолжение следует…